12 сентября
2008
Интервью с Дианой Арбениной, «Ночные Снайперы»
ВИНИЛОВЫЕ СНАЙПЕРЫ
Накануне масштабного празднования пятнадцатилетнего юбилея «Ночных Снайперов» Диана Арбенина рассказала НАШЕму Радио о выпуске винилового альбома «Канарский», акустическом туре и о том, какого начинать все с начала.
Давай начнем с новой песни, которая совсем недавно стартовала в «Чартовой дюжине». Расскажи, как была написана песня «Прекрасных дней»?
Это было в конце лета и поворотным моментом стал именно матч наших с голландцами. В этом матче была такая эйфория, которую я никогда не наблюдала у тех людей, которых к футболу относятся достаточно прохладно. После победного матча наших футболистов я спела песню «Прекрасных дней» и мы вдруг решили ее записать. Почему вдруг? Потому, что она была написана году в 2005-ом после какой-то мощной гулянки. Я пришла в гости к друзьям, а они уже были вне кондиции и делать было нечего. Я посмотрела на все это, взяла лист бумаги, ручку и написала все это без единого дубля. Ну и все. Она была похоронена. А после матча сборных России-Голландии она обрела вторую жизнь. Песня не о том, как все ведут себя на вечеринках, а о том, как прекрасно жить и о том, как здорово, когда ты молодой, сильный. Когда ты можешь себе очень много позволить и не думать о своем здоровье, потому, что мне кажется, если годы берут свое, то уже как-то не до вечеринок.
За футбольными и спортивными событиями следишь специально?
Дело в том, что у меня отец - доктор нашей сборной по художественной гимнастике, которая много дала нашей Олимпиаде. Поэтому, наша семья следит за ходом спортивных событий.
Поговорим об альбоме «Канарский», который вышел в июле.
В канун пятнадцатилетия я предложила Свете Сургановой выпустить «Канарского», который не был издан до сих пор официально.
Я не помню, в каком это было году. Мне кажется, в 99-м.Саша Канарский, наш друг, приехал из Америки в Питер и привез студию, которую мы решили апробировать втроем. Я просто пела песни свои – он записывал все это дело. Мы записали, по-моему, 19 треков, после чего пошли сводить материал на студии в Питере. Я предложила назвать альбом по фамилии этого прекрасного человека – «Канарский». Ну, и все, назвали и положили. Вот он лежал.
В канун пятнадцатилетия «Ночных Снайперов» я подумала, чтобы хорошего сделать для людей, которые любят именно акустику «НС». Светка согласилась. И мы решили это выпустить. Это не переиздание, это ход конем. Если ты не можешь выйти на сцену с человеком, с которым раньше пел на протяжении десяти лет по причине того, что с ним не общаешься и не дружишь так, как дружил, то, надо же уважать своих поклонников. Надо же думать, сколько они своей жизни отдали, сколько сил они отдали этим песням и нам в том числе.
Я правильно понимаю, что он только на виниле выпущен?
Да. Дело в том, что наше пиратство имеет какой-то вавилонский размах и гигантские масштабы. Разумеется, я никогда не смогу победить пиратов. Да, я, собственно не собираюсь бороться с этими ветряными мельницами. Я не могу сказать, что мне все равно. Но очень глупо с ними бороться, можно просто направить силу на другое дело. Разумеется, эти песни гуляют по Интернету. И я уверена, что будут такие люди, которые будут их тиражировать. Но им… не Бог, конечно в помощь, потому, что Бог не будет никогда одобрять воровство. «Не надо воровать» - это она из заповедей. Мне хотелось выпустить винил! Это отсылка к прошлому, к тому прошлому, красивому, может, немножко, излишне романтическому.
Эта затея (выпуск винила - прим. ред.) далась нам большим трудом! Оказывается, сейчас у нас в стране винил не выпускают! Я думала, что все это очень просто. Берешь фонограмму и идешь на «Мелодию». Но нигде уже этим не занимаются, поэтому нам пришлось ехать в Германию. Мы там договаривались со студией, потратили очень много денег и сейчас это тираж 1000 экземпляров. Я не собираюсь ни в коем случае это повторять, не собираюсь допечатывать. Это раритетная штука, аналогов больше не будет!
Тираж небольшой и поклонники, даже если и купят, то не все смогут послушать пластинку. Потому что не у всех есть проигрыватели…
Так, это же прекрасно! Сразу отпадает проблема, что подарить другу. Даришь проигрыватель виниловый или граммофон.
У тебя есть дома?
Да, у меня два. Почему я говорю с такой гордостью? Потому, что когда я загорелась винилом на заре диджейской, друзья на День рождения, года два или три назад подарили два проигрывателя виниловых. Такое душевное было время! Это, конечно, не диски.
Когда в 1998 году записывался альбом «Канарский» - это происходило на студии или в квартире?
Записывали мы дома, когда жили на Плеханова 4, квартира 3. Это в Питере, именно туда Саша привез студию, на которой мы пытались каким-то образом приладить к той несовершенной системе звукозаписи, которая была на тот момент. Потом я вообще этой студией перестала пользоваться. Мне приходила мысль о том, чтобы построить собственную студию, но я довольно быстро от этого отказывалась, потому что я прекрасно понимала, что нет никакой возможности сделать на таком же уровне, как, например, наши мастодонты звукозаписи. А зачем мне местечковая студия? Нужно иметь штат, кормить людей, нужно постоянно этим заниматься, а для меня самое главное – писать песни. Я не бизнесмен, я не делец. Я знаю, чего я хочу в плане своих песен, в плане своей группы, но у меня нет времени на то, чтобы заниматься чем-то другим и кем-то другим. Только своей семьей и только своей группой.
А сейчас общаешься с Александром Канарским?
Да, я часто бываю в Америке. Саша живет в Калифорнии, а я люблю взять машину и прочесывать все 50 штатов. Мне нравится ехать по побережью, пару раз уже доезжала до Калифорнии и там он живет. Я к нему очень тепло отношусь, конечно.
Сейчас он чем занимается?
Он как был программистом, так им и остался. Он уехал туда достаточно быстро. У него трое детей и жена. И все классно!
А ты ему подарила экземпляр пластинки?
Надо будет ему заслать. Когда в следующий раз мы поедем с концертами туда.У него будет не один экземпляр. Сколько захочет, столько и будет.
К пятнадцатилетию «Снайперов» вы приурочили акустический тур по городам.
Я уже могу себе это позволить. Мы просто, когда стали электрическими, очень много людей скептически относилось к этому процессу и говорили о том, что мы стали конъюнктурой. Это меня несколько обескуражило, потому, что я думала, что они будут поддерживать каждое новое начинание. Если ты любишь человека, его начинание должно быть воспринято с энтузиазмом, как минимум. Я человек достаточно жесткий. Подумала, раз не хотите любить акустическую программу, акустики вообще не будет. Никто же не знает, как я сплю по ночам и как часто я плачу. Я же могу быть сильной здесь, но, какая дома неважно, да? Когда акустика стала сопрягаться с электричеством, я просто решила, что, наконец, мы способны сделать так, чтобы они шли параллельно. Поэтому мы едем в большой акустический тур. Слава Богу, наконец! Берем с собой контрабас, какие-то будут у нас идеи по поводу оформления сцены. Я хочу максимально повторить ту программу, которую мы делаем во МХАТе каждый год. Я подумала, почему бы не сыграть ее, например, в Барнауле или в Свердловске. Это же мы так обедняем Россию. Россия ведь не Москва и Питер, это же совершенно другое. Москва и Питер – две столицы, но люди в городах живут иначе, нежели здесь. И рубль у них имеет другое значение, и кофе стоит не 150 рублей, а 30 или 40. Иногда на подпись они приносят не диски, а кассеты мк-60. Когда я слышу о том, что рынок CD рушится, думаю, ребят, вы давно были в России настоящей? В Вятке, например, Калуге, где люди получают совершенно другие зарплаты. Они хотят если слушать песни, то они приносят совершенно другие носители. У них зачастую нет такого. Мне приносят бездну подделок и я подписываю. Не могу сказать, «А вы знаете, а вот это у вас не фирменный диск!». Фирменный стоит, например 300 рублей, а он получает стипендию 1500. Откуда ему взять их? Надо исходить из контекста человека. Не надо всех под одну гребенку! Было время, когда я покупала паленые штуки, ходила на Горбушку, пока ее не прикрыли.
В то время большинство людей ходили туда.
Да, мне так интересно слышать от людей: «Я не покупаю никогда пиратские диски!». Зачастую, они не отличаются. Я стала покупать фирменные, когда стала ездить за границу и ездить довольно часто. Дело в том, что раньше у меня не было ни возможности, ни денег ездить туда. Был наш визовый режим. Поэтому, когда я прихожу в «Virgin», в Калифорнии, то, конечно, я покупаю фирменные диски, но как я могу отличить один от другого, находясь, например, на той же Горбушке, 5 или 7 лет назад. Это практически невозможно. Очень много пафоса у людей. Проще надо быть.
На концерте 18 октября в «Б1» новые песни исполните тоже в акустической версии?
В «Б1» мы сыграем хороший электрический концерт, полномасштабный, с элементами акустики, конечно. И я спою песни, которые были написаны с мая. В мае, когда все подходило к 15-летию, я записала новые вещи, в акустике, разумеется. Я думаю, что буду их озвучивать, чем дальше, тем больше, но 15-летие подходит к логическому завершению. Мы уже обнулились, мы начали по новой, наконец-то! Я сбросила 15 лет, начала все заново, только на другом уровне. Еще будем думать о новом альбоме, не знаю, когда. Я уже к этой мысли готовлюсь. Уже есть мысли в голове, как это сделать.
Вы сейчас едите в издательство по поводу переиздания «Дезертира сна»?
Удивительная история с этим «Дезертиром». Во-первых, он вышел почти год назад, это 29 августа в день рождения моего директора Ларисы Пальцевой. Очень легко запомнить, мне кажется, одну дату с другой. И прошел год, я думала, как будет, выйдет книга… И знаете анекдот: Одна писательница, поэтесса звонит другой и говорит: « Ты знаешь, видела твою книгу, купила. Так это была ты?». Я еду в издательство не только по поводу «Дезертира», а по поводу продолжения сотрудничества. Хорошие ребята, отлично ко мне отнеслись, и мне приятно с ними работать. Хочу писать дальше. Посмотрим, что будет, больше не скажу.
Расскажи о Москве. Какая она по сравнению с тем, когда ты в нее впервые приехала и сейчас?
Мне кажется, к Москве небрежно как-то относятся, из нее пьют силы, деньги. И сейчас ее очарование, тем людям которые в нее приезжают, оно не очевидно. Очень тяжело его почувствовать и понять, потому что все что мы здесь знаем, то есть они знают – это пробки, постоянная работа в офис и обратно. Мне это больно наблюдать. То же самое, практически, происходит с Питером. Я не говорю это с позиции старшего поколения, из меня песок не сыпется, мне не так много лет. Просто хочется, чтобы люди, которые сюда приезжают, дали себе труд пройтись, хотя бы по бульварному кольцу. Ногами. Не ездить постоянно на чем-то. Все-таки можно погулять, в субботу, воскресенье.
Я когда приезжаю куда-нибудь, мне очень нравится гулять, несмотря на то, что жесткий график. Города не похожи друг на друга и Москва не похожа на все остальные города. Почему-то у нас к ней относятся достаточно халатно. Она же такая хлебосольная, она действительно купчиха, она же прощает, а ведь никто не знает, чего ей это действительно стоит. А если говорить, что это вообще столица нашего государства, хотелось бы тут русский дух чувствовать, а не видеть импортные дома и шлакоблоки, которые не отличишь один от другого. Я же не против этих бизнесцентров, мне все там нравится и все будет нормально, но когда это все одинаковое, когда ты совершенно не понимаешь в каком ты городе идешь… Самобытность теряется. И мы все равно не отучились от этой привычки смотреть на Запад. У нас есть наше, а мы пытаемся петь на английском языке и валить за бугор, петь концерты в других городах. А поем-то мы там все равно своим. И меня это не обламывает, потому что люди хотят нас слышать как там так и здесь. Если говорить про русский язык, вы меня не спрашивали, но это близкая тема, так русский язык вообще наполнен шаблонами, иностранщиной. Мне нравятся иностранные языки, но люблю я свой – русский. Потому что это язык, на котором я начала петь, который я не на какой другой не поменяю. Вот и все.
http://nashe.ru/.interview/6038/
.
Прохор, безусловно, их хорошо поет. Но мне так нравится его пафосный задор: 
