Про дачу
Покупка дачи в московской области напоминает кормежку хомячков в живом уголке при доме пионеров. Начхать, чем потчует пионэрия – крупой «Артек» или канцелярскими скрепками: главное урвать свою порцию хавки, и сделать это быстрее остальных. А дальше как повезет: или счастливо продрищещься к ужину или сдохнешь с проволокой в животе. Вот уже две недели я мрачно прислушиваюсь к собственным ощущениям и никак не могу понять – оно со мной навсегда, или все-таки переварится? Пока склоняюсь к первому варианту.
Почувствовать себя хомячком, отведавшим летального, можно запросто. Единственное, что вам потребуется – желание приобрести дачу ПИРЯМ, подкрепленное некоторой суммой денег. Вот если не ПИРЯМ - зарадибога – считайте плодовые деревья, удостоверяйтесь в родовитости колорадского жука и нумеруйте плодожорок. А уж если таки ПИРЯМ – пейте корвалол и готовьтесь к неожиданностям: их будет много.
Каких-то 3 дня, и наш балаганчик дядюшки Фокуса раскочегарился на полную катушку. Дачу хотели все четверо, но при этом довольно быстро выяснилось, что двое из четверых хотят ее как-нибудь так, чтобы сразу и чудесно, третий готов согласиться на пистилет, а четвертый с радостью застрелится пистилетом третьего, потому что это единственное, что он может сразу и чудесно. В общем, новых ролей придумывать не пришлось. В то время как Катечкина металась по сцене, Бабушка Г. тихонько плакала в оркестровой яме, младенец Ф. трещал карамельками в проходе, а папинька изредка подбадривал актеров воплями «все, что вы делаете - говно» и чтением выдержек из земельного кодекса.
Завертелось.
Тут, собственно, абсолютно нелирический кусок про покупку дач вообще и в частности
Первая же моя сделка провалилась, так и не успев начаться. А вариантик, я вам скажу, был о-го-го: бабуся-божий одуван приторговывала чудным домчегом в 90км. от Москвы. К домчегу прилагались сад, огород, всевозможные клумбы, а также семья сына бабуси, включая жену, тещу и двоих унучков нетерпимого характера. Счастье еще, что такая живенькая комплектность выяснилась по телефону и обошлось без «выездов на места».
Кстати, эти самые выезды – самое западлянское западло. Вот вы можете себе представить чтобы я, Катечкина, вдруг захотела расчленить семью и 4-х человек и двух собак породы шавка? И не просто так расчленить, а как-нибудь особо кроваво, так чтобы, к примеру
- всех перезать на кусочки
- кусочки скормить первой собаке
- первую собаку скормить второй
- вторую убить кувалдой
- и еще теплый труп сожрать самой?
Фух... Рассказываю.
Нахожу чудесную объяву – участок, СНТ, мое направление, цена вменяемая. Звоню.
- У нас там прекрасные земли, - говорит, - езжайте, посмотрите, а там будем договариваться.
Гавновопрос. Диме – пенделя и едем. Едем-едем-едем-едем-едем-едем. Приезжаем. Ну натурально земли – все перерыто, ноги не вывезешь. И действительно прекрасные земли – я потом минут 40 босоножки отмывала от этих земель. Сады новые, но если строиться, то брать можно – цена, повторяюсь, вменяемая. Отзваниваем чуваку – дескать, нас все устраивает, давайте встречаться. Нивапрос, - говорит – приезжайте ко мне в Красногорск. Что поделаешь? Хозяин-барин. Диме – пенделя и едем. Едем-едем-едем-едем-едем-едем. Приезжаем. Потный ботан. Толстенький такой, грустный. Рядом жена с ребенком и мамаша. Шавки опять же, салфетки-прихваточки... Чувствую себя как хавронья на смотре танковых войск – в смысле усталая, затраханная и не вполне осознающая степень своего счастья. Но-таки договариваемся о покупке и отчаливаем до дома. Два дня радуюсь, бегаю по строительным рынкам и приценяюсь к домам, а на третий звоню чуваку, и узнаю, что они решили продать участок соседям. Вот так вот запросто – передумали, и все.
И от такой ситуации застраховаться практически невозможно - объявление, поданное утром, может быть «закрыто» уже вечером: сезон-с.
Есть еще, конечно, агентства. О-о-очень условно их можно поделить на 2 категории – мелкие риэлторы и крупняк. Первые – нифига не гарантируют, а вторые гарантируют все и вся, но при этом имеют склонность поселить вас где-нибудь в районе Воронежа, в «прекрасном лесном массиве, свет по границе горизонта, водопровод над головой». Нет, ну то есть, поселят-то они вас где угодно, только это будет значительно дороже дачи «из газеты».
Конец нелирического куска
К третьей неделе дачных поисков я была готова сожрать все что угодно, как тот самый хомяк из дома пионеров.
- Это все, Катя, потому что ты придираешься, - ворчала мама. – Вот, если бы ты не придиралась...
- То ты бы, несомненно, жила в Воронеже. Хочешь в Воронеж?
Мама в Воронеж не хотела. Что характерно, я тоже. Судились и рядились довольно долго, и в конце-концов приняли решение «на следующее объявление» ехать вместе.
- Думаю, ты и сама понимаешь, что в этом деле без меня не обойтись... Все-таки опыт! – довольно выдохнула Бабушка Г.
- Безусловно, - ответила ей я. – А если ты сделаешь свое фирменное выражение лица, то нам еще и скостят тыщ сто!
- Это какое такое фирменное? – насупилась Бабушка Г.
- Замереть! – скомандовала бабушке я. – Двести писят, и садовый шланг на халяву.
- Это ведь какое хамло я вырастила! – изумилась бабушка Г. – Лицо мое ей не нравится!
- Триста!
- Бабушка вырастила хамло! Качу шлангу и пистилет! – оживился младенец Ф.
- Триста, шланг и еще этот... как его... диван на цепочках! А если выйти на середину и сказать «никаких пистилетов», то может и затак подарят! Едем всем кагалом, - подвела итог я.
И мы поехали.
Всю дорогу до дачи я прорабатывала бабушку Г. насчет восхищений.
- Вот все что угодно, мам, делай, только не говори, что тебе понравилось. Ясно?
- Нет, ну а если мне и правда понравится? – кокетничала бабушка Г.
- Это даже очень здорово, но если тебе все понравится в машине на обратном пути, то внесешь существенную лепту в семейный бюджет.
- Кать, за кого ты меня принимаешь? – корчила физиономии бабушка. – Ну что, я не понимаю что ли ситуации?
- То есть, я могу на тебя рассчитывать?
- Безусловно!
- Ой, ну какое же хорошее у вас место! – расплылась в улыбке бабушка, закрывая за собой дверь машины.
- Чтоп тебе с этим местом, заразина, - нелитературно подумала я, а вслух сказала: Ой!
Ну а что я еще может сказать человек, наступивший в лужу?
У меня было как минимум 4 варианта поторговаться. Ключевое слово - «было». Даже не так – «было, бля». А точнее всего «все у меня, бля, было бы, если бы кто-то, бля, молчал».
Далее – схематично:
Я – светочейдушкасолнцегениальнаядевочкакатечкина
Х – хозяин
Г – бабушка Г
Ф - Ф
Вариант 1.
Я: «А вот у вас тут трава по пояс, и хуй его знает, что под этой вашей травой»
Х: «А под этой травой у нас клубника «Виктория», нефтяное месторождение, и труп Ивана Грозного – в левом углу не копать»
Г: «Ой, ну какое же хорошее у вас место!»
Ф: «Пупи пистилет!»
Вариант 2.
Я: «Вообще-то в доме темно, сыро и пахнет мышкиной кутьей».
Х: «Это потому что тут год не жили, а если пожить два дня, то запахнет венскими кренделями и пражскими вафлями».
Г: «Ой, ну какое же хорошее у вас место!»
Ф: «Пупиииии пистилееееееееет!»
Вариант 3.
Я: «Да и вода из крана какая-то рыженькая... И пахнет так, что с домом даже сочетается. В смысле дом – мышкной кутьей, а вода – бражкой. Мышкиной. Ржавая ваша вода, короче говоря».
Х: «Вообще-то не ржавая, а железистая. Очень спасает от анемии!»
Г: «Ой, ну какое же хорошее у вас место!»
Ф: «Пупиииии пистилееееееееет биста!»
Вариант 4.
Я: «Знаете, тихо тут как-то. Тут вообще люди-то есть? А то как-то страшно, если честно»
Х: У нас тут и правда тишина, нет никого. А что вы хотите – лес кругом. ГРИБНОЙ.
Далее все. То есть совсем все. Как только бабушка Г. услышала, что вокруг мицелий, мой и без того жалкий торг потерял смысл.
- Мы берем! – рявкнула бабушка, предвкушающая потчевание плодожорок сыроежками.
- Бирем пирям! – поддакнул ей внук. – Где шланга?
- Берут, - покрутил у виска папенька.
- Да и хуй с ним, - ответила папиньке я. – Мне ведь главное, чтобы костер и скамейка, в общем-то.
- Отличная скамейка есть у нас! – возрыдал хозяин.
- Да беру-беру, - успокоила хозяина я.
И взяли. Как есть взяли.
Итак, как вы помните, мы купили
- дом на фундаментах с запахом венских кренделей,
- с водпроводом, излечивающим от анемии,
- с травой, как бы сказал мой дедушка(царствие ему небесное) по самые мудя,
- с тишиной, от которой хочется удавиться, и...
- и трампарампарам!!! с лесом
ГРИБНЫМ
Купили, расплатились, переехали, а дальше начались чудеса.
Ну то, что в первый же день Ф нажрался ядовитых ягод у соседей (такие белые – круглые, которыми очень забавно хлопать на асфальте) – это не чудо.
И то что всю вторую половину первого дня мы ждали у ребенка прихода – это тоже не волшебство.
И даже, когда в третьей половине я выдрала Ф как козу товарища Сидорова (за вторую попытку отведать фуагра) – это тоже нифига не магия.
Магия случилась вечером, когда все вокруг захлюпало и застонало. Пых-пых, вач-вач, пых-пых, вач-вач, пых-пых, вач-вач... Пол ночи я ворочалась и думала, что Ивана Грозного пора перезахоронить, а утром встала, включила триммер и поняла, что я разжилась куда более ценной хреновиной, нежели неупокоенный труп.
Гримпенскую трясину помните?
- Сэр, там что-то воет!
- Не пугайтесь, это Катечкина празднует покупку своего участка.
Чистая Англия, клянусь вам! Воет, дышит и живет. И мхом покрыто, и костяника растет, и даже лягушки квакают. Осталось только полкана купить погаже, нарисовать ему на харе «Пидарас» и любой Джек Лондон удавится.
Покосила, изумилась, умылась ржавчиной от анемии и пошла в дом косий пить. Сижу, кофейничаю, вместе с бабушкой Г., как вдруг битый Ф выползает.
- Я вот тут подумал-подумал... вы все умрете!
Нехорошо мы с бабушкой переглянулись и чашки на стол поставили.
- Ну умрем, деточка, что ж поделать? - всхлипнула бабушка.
- Умрем, милый, но не совсем скоро, - педагогично осклабилась я.
- А кто из ваше раньше умрет? – залез на свой стульчик Ф.
- Наверное я, - взвыла бабушка.
- Мы этого не знаем, - пнула ее под столом я.
- Ну вы когда узнаете, то чтобы пистилет не забыли пупить... Чаю можна?
- Это тут тихо тут как-то слишком, - сказала мне бабушка двумя часами позже, за обедом. – Людей-то ведь совсем нет, вот и лезет ему в голову всякое...
- Ты ж сама хотела, чтобы людей не было! – разозлилась я.
- Ну и что?! - захлебнулась слюной бабушка. – У нас тут вокруг лес. ГРИБНОЙ, между прочим. Я, может, не столько о ребенке думала, сколько о грибах. Людей нет – грибы есть. Ферштейн?
Ферштейн.
Страшная Тайна Нашего участка за нумером два открылась именно в лесу, куда мы с бабушкой поскакали разве что не наперегонки.
Дорогой друг огородник! Если улицы твоего СНТ пусты, участки тихи, а на скамейках никто не сидит, то есть только две причины, объясняющие свалившееся на тебя счастье:
А) Ты не лох и тебе круто повезло.
Б) Ты лох. Все давно в лесу!
- Ну и купили бля, - крякнула бабушка, после 28-го «здравствуйте, да-мы-ваши-новые-соседи».
- Выпей водички – чудное средство от анемии, - посоветовала ей я.
- Зато все-таки тихо, и безопасно... Людей полно, - вздохнула бабушка. – Мне тут хотя бы не страшно будет… Ой-ой! Женщина, не трогайте вот эти сыроежки, мы их первые нашли!
- Ну зато ей тут будет не страшно, - сказала я Диме вечером. – Хотя лес, конечно – гамно. Нифига не собрали, только здоровались.
- Гавно не гавно, а только тут пять минут назад машина с сиреной ездила в ваш лес.
- Чего еще за сирена такая?- насторожилась я.
- Милицейская. Там еще и в матюгальник орали «Остановитесь!», - потупился Дима.
- Если ты сейчас еще скажешь, потом там стреляли, то я собственную задницу откушу, - хмыкнула я.
- Кусай.
- То исть!?
- То и есть. Только ты бабушке ничего не говори, а не то ее кондратий хватит.
- То исть стреляли?!
- Ну в общем, да. Немножко, - замялся папинька. – Но ты не трусь! Там их всех поймали, кажется.
До 9 вечера мне казалось, что я не трушу. И в районе 10, я еще имела некоторый контакт с собственным разумом. Но когда в 11, к моему аглицкому «пых-пых, вач-вач, пых-пых, вач-вач» добавилась тамбовское «ТОП-ТОП-ТОП-ТАК-ТОПАЮ-Я-НИИБИЧЕСКИЙ-МУЖИК-ПРИШЕДШИЙ-ТЕБЯ-УБИТЬ», я завизжала тоненько и противно, так, как могут визжать покупатели_дач_хуй_знает_где_потому_что_приперло.
А НИИБИЧЕСКИЙ-МУЖИК-ПРИШЕДШИЙ-МЕНЯ-УБИТЬ, все приближался, приближался, и наконец-то приблизился.
Вот он, этот разжигатель девичьих фобий:
Что характерно, такой наглый ежиум попался – кое-как из дома выперли после фотосессии. С третьего пинка, что называется.
Выперли, выдохнули, анемической водички хлебнули и на скамейку присели.
И вот знаете, пожалуй из всех моих приобретений скамейку можно считать самой большой удачей. Такая мечтательность на моей скамейке развивается – дальше некуда. Сядет на скамейку бабушка – и сразу же ей мечтается о том, как я на ее анемическую водичку фильтр куплю от рыжести. Плюхнется папинька – и видится ему новый дом на фундаментах, который он когда-нибудь тут построит. Даже маленький Ф на моей скамейке песочницу планирует. Двухэтажную. И только я, Катечкина, о всяких глупостях мечтаю. Чтобы дождиков поменьше, и чтобы сыроежек побольше, и вот еще клубнику «Викторию» выполоть… Впрочем, черт с ней, с клубникой – пусть растет где ей нравится. Пусть растет…
